Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

не бечено(

Название: Стану свободой твоею
Автор:  Oz Vessalius
Размер:
Пейринг/Персонажи: Джудал, Хакурю
Категория: джен, слеш
Жанр: ангст, драма
Рейтинг: G
Краткое содержание: Они добились своего, изменили мир. Но они слишком голодны. Их жажду не унять.
Примечание/Предупреждения: ООС

Мы голодны. До неприличного животного ужаса, что внушает нам это чувство. Наша жизнь — просто череда попыток утолить этот голод. Все, что попадается нам на пути мы или уничтожали, или поглощали своими желаниями. Чужое мнение лишь ненужная хрупкая шелуха. Ничего нами так не желанно,как...
Свобода.
Месть.
Мир.
Он врывается как дикий смерч, распахивая двери. Наглый, уверенный, себялюбивый. Его привычное черное одеяние режет глаза. Маги королевства должны ходить в более подходящих одеждах. Ему плевать. И лишь какие-то слишком важные, слишком обременительные мероприятия заставляют его надеть шелка, надеть тяжелые слои нарядной одежды двора.
— Хакурю!
В этот крик твоего имени он вкладывает гнев, негодование и злость. То, что ты теперь император — ему не помеха для такого фамильярного обращения. То время, когда вы остаетесь наедине, он может все. Ты сам ему это позволяешь, сам решил когда-то не проводить черту между вами, черту искусственного уважения. Ведь если увидеть от него такое обращение, то можно ожидать нож в спину. Лживый ангел войны.
Ты просто смотришь на него снизу вверх, откладывая бумаги. Не спешишь отвечать и как-то реагировать на его неожиданный визит. Он проходит вглубь комнаты и садиться прямо на стол, стряхивая на пол последние остатки документов. То, что в этих бумагах могла быть заложена судьба целого народа его не волновало. Вместо этого он выхватывает из твоих рук перо, проведя им по своему подбородку, но в глазах пылает возмущение. В обманчивых плавных движениях нет ни грамма спокойствия. Он и не собирается держать трагическую паузу.
— Снова мирный договор! И с этими?!.. Нет, ты серьезно?
Ты видишь, прекрасно видишь, что его терпение на пределе. Империя заключила множество мирных договоров, а поэтому не было никаких войн, никакого предательства. Лишь скучные дворцовые интриги, которые он терпеть не может, а именно их и нужно было терпеть. Скучные, отвратительные будни.
— Джудал, мы лишь три года назад пережили войну с Альянсом. Мы уже обсуждали это, неделю назад. Народу нужен отдых.
Ты пытаешься быть терпеливым, спокойным, но он прекрасно знает, как вывести тебя из себя. Он вообще слишком хорошо тебя знает и это пугает. И сейчас его красные глаза смотрят на тебя прямо, насмехаясь над твоими словами, словно это было ложью.
— Ты заделался в миротворцы, Хакурю?
— Нет.
— Тогда что? Как Синбад пытаешься построить Утопию?
Из тебя вырывается тяжелый вздох.
—Я не иду по стопам Синбада. Империя не может жить одними войнами.
— Но Коэн мог.
— Джудал.
Но он не останавливается. Ваши ссоры происходят в последнее время все чаще и чаще. Прошло всего пять лет с тех пор, как ты занял престол, пять лет твоего правления и пять лет ваших отношений, которые трещат по швам. Постепенно, медленно, вы просто уже не можете разговаривать как раньше. Не понимаете друг друга, не слышите. Казалось бы, то, что он сам выбрал тебя и поставил этим самым и себя в тупик — это нисколько его никогда не смущало. Ведь для него не существовало тупиков, лишь собственное бессилие и нехватка физических, моральных и магических сил. Вот и все, что может его волновать. И даже при таком раскладе карт он не сдается.
Ты отдергиваешь длинный рукав в сторону, открывая запястья и опираясь ими о ручки стула, а потом облокачиваешься о его спинку. Твой выразительный взгляд ничуть не смущает его. Он просто встает, бросает перо, разбрызгивая тем самым кляксы по столу и некоторым бумагам, и подходит к тебе вплотную.
— Так что же случилось, мой дорогой император?
Он садится к тебе на колени при этих словах. Тяжесть его тела лишь на миг заставляет тебя поморщиться, а затем его руки оказываются на твоих плечах. Вместо ответа ты закрываешь глаза и качаешь головой. Эта игра, которой он заинтересовался, началась лишь недавно. Этот пронзительный взгляд, который полон лишь любопытства. Эта излишняя близость, что была недостойна ни его, ни тебя. Эти сладкие слова, в которых не было ни капли искренности.
— Мне надоело объяснять это в сотый раз. И слезь с меня. Я мужеложством не интересуюсь.
Он лишь усмехается, убирает руки, но почему-то слезать не спешит. Обычно одной фразы было достаточно… И ты открываешь глаза, натыкаясь на довольное лицо, словно он этого и ожидает. Странный контраст гнева и удовольствия.
— А мной?
— Тобой — тем более. Это все?
Он легко слезает с тебя, буквально соскакивает и плюхается на стул напротив тебя. На этом ничего еще не закончилось. Он вытягивает ноги и косается босыми ступнями твоей колени. Ты лишь хмуришься. Такое упорство было в диковинку. Раньше ему хватало и пару резких слов, чтобы прекратить играться, чтобы успокоиться. Ведь он все прекрасно знает, а потому и не хочет никогда играть с огнем. Эта была та черта, которую никто из них двоих не переходит. Ведь если разрезать сейчас их отношения, покрыть их багровыми пятнами, то они просто больше ничего не увидят вокруг себя, утопая в этом бессмысленном и жарком чувстве — страсти. Вы знаете это и держите друг друга на расстоянии, поддразнивая каждый по-своему. Он через близкие интимные прикосновения, а ты – лишь взглядом и резкими, как хлыст, приказами. Ведь ты только и можешь вот так разговаривать с ним: наедине. Искушать судьбу… Да, именно ты выступаешь в этом деле искусителем.
— Не смей подписывать этот договор.
Нога скользнула дальше, но даже она не смогла заставить тебя не вздрогнуть, а вот слова нанесли удар как пощечина. Ты резко встаешь, сбрасываешь чужую ногу и смотришь на то существо, что голодными глазами смотрело на тебя. Он хочет все. Он хочет перешагнуть через все, не желая довольствоваться тем, что есть. Его терпение лопнуло как мыльный пузырь. Или скорее это его нетерпение сломило все, даже ту черту…
— Нет. Уходи.
Он сразу же меняется в лице. Все спокойные умиротворенные и уверенные чувства исчезают с его лица. Только холодная маска застывает, словно он до конца не верит в то, что только что услышал. Затем он встает, словно грациозная пантера, лишенная своей добычи, и выходит прочь. Ты знаешь, что ничего хорошего это не принесет.

***
Был пожар. Сильный яркий огонь накрыл дворец, пожирая его голодными светлыми языками. Из-за стен были слышны крики, стоны людей, крыша рушилась, дерево прекрасно горело на этом погребальном костре. Ты стоял перед ним, освещенный лишь этим огнем. Рядом с тобой что-то говорили твои приближенные министры, генералы. Военный совет закончился, мирный договор был подписан, а возвращаясь в родную страну ты обнаруживаешь лишь смерть и предательство. Горел лишь императорский дворец, но и его было достаточно. Ты мог лишь смотреть на огонь, видеть лишь прах и смерть в этом ярком цветке. Легкое покалывание в виске заставило тебя поднять глаза к небу.
Фигура нависает над пожаром. Черный силуэт едва освещается, пряча за чернотой ночи свое лицо. Но ты все равно узнаешь его с некоторой обреченностью. В тот момент, когда он выскочил из твоего кабинета, в тот момент, когда ты в который раз ответил ему отказом, когда грань, ваша грань чуть ли не была перечеркнута… Этого стоило ожидать. Ребенок, который не получает ничего. Мнимый пленник, который слишком жаден до свободы.
Он не спускается к тебе так же спокойно, как бывало раньше после его выходок. Он награждает тебя копьями льда, которые ты разбиваешь при помощи глефы и силы своего джинна. Рядом ахают люди, кто-то падает, чтобы уже не подняться на ноги, пораженный ледяной магией.
— Я больше не заинтересован в тебе, — раздается как гром среди ясного ночного неба его голос.
Понимание, что лучше не показывать ему того, что ты ощущаешь ржавый горький ком в горле, приходит как удар под дых. Это было похоже на действие яда. Он дал его тебе, протянул прямо, а ты его благородно принял и выпил. Сам. Ты сам травишь себя этим жгучим ядом, который действовал слишком долго все эти годы и теперь достиг сердца. Теперь только принять. Если он был словно голодный зверь, готовый впустить в тебя когти, то ты был лишь голодным слабым драконом. Ты жаждал мести — ты достиг ее. Лишился всех родных, погубив родных мать и сестру. Ты жаждал мира и получил его, вот только горечь от того, что этот мир поглощает тебя, была тебе наградой. И ты принял ее, ибо сам этого хотел. А он не смог. Он все еще задыхался.
— Джудал…
Ты скорее стонешь это имя сквозь зубы, но оружие не опускаешь, отражая еще одну ледяную атаку. Пальцы обжигает холодом, но ты едва обращаешь на это внимание. Ты не можешь отвести взгляд от прекрасных бурлящих глаз. Он взорвался. Его предел настиг его, и теперь он жаждет лишь одного: разрушения. Как ты понимаешь его. И это понимание пронзало больнее, чем запах гари и жареной плоти, что ощущались так же четко, как и боль. Только не время думать о том, кого ты оставил погибать во дворце.
Удар, взмах и искры разбитого льда сверкают в свете огня. Но он не закончивает на этом. Вспыхнуло пламя, и ты замираешь на месте со страхом, смотришь на огненный шар над его головой. Он лишь сильнее распыляется и увлекается этой битвой с собственным королем. Неожиданно ты видишь исход этой битвы в его глазах. Огонь понесся прямо на тебя, но твои ноги успевают унести тебя, прикрыться, лишь ощущая жгучую ярость стихии. Жар был терпимый, но это сразу же напоминает тебе о прошлом. Он не дает тебе выговорить слова, ты задохнулся в огне. Кислорода почти не было. Кашель.
«Стой», — как хотелось крикнуть тебе.
Но передышки не было. Серия ударов, града магии обрушились на тебя. Чтобы банально выжить, ты надеваешь покров джинна. Нужно драться в полную силу, хотя решимость постепенно утекает сквозь пальцы. Ты не готов именно к такому развитию событий. И когда твой меч вонзается в мягкую плоть, лишь горестно вздыхаешь. Он никогда не был силен в физических боях, лишенных всякой магии. Лишь мгновение, лишь увлеченность его погубило все. Мгновение для взмаха меча, что был за спиной. Удар всегда наносят неожиданно из слепой точки.
Он больше не сопротивляется. Как-то сразу потух в твоих руках. Тело его расслабилось, поникло. Из его рук выскальзывает посох и с громким оглушительным звуком падает на камень. Ты не плачешь, даже не дрожишь от своего бессилия, хотя чувствуешь его с каждой секундой все ярче. Ты лишь застываешь, ощущая и запоминая этот момент, когда из него уходит жизнь. Медленно.
— Добей.
Ты знаешь, что он прав. Его хриплый насмешливый голос звучит не как просьба — угроза. Ты резко толкаешь его, вытаскивая свое оружие с противным хлюпом из его груди. Не медля, не задумываясь, чтобы не передумать, ты наносишь удар и отрубаешь голову. Ты делал это множество раз, ты знаешь как это тяжело и упоительно. В этот раз казнь свершилось с глухим стуком сердца и боли. Ты не движешься, смотря, как падает тело, как капает кровь, словно она хотела поглотить виновника, убийцу. Дворец горит, люди уже не кричат. А ты стоишь и смотришь, сжимая в руке меч.
Будь проклята такая судьба.
Он лишь хотел свободы от этих оков, что всегда были при нем. Избавившись от давления Гокуен, он нацепил на себя новые. Сам. Обязанность маги, должность жреца и пустое существование вне этих званий. Даже его имя — фальшивка, что сразу же бросается в глаза, но о чем никто не спросит. Сходить от этого с ума, не имея возможности выйти за рамки, снять и эти оковы. Маги живут и умирают со своей ношей — иного пути не дано. Как давно это началось? Ты не можешь сказать. Ты знаешь лишь то, что вас мучил жгучий голод. И сейчас ты остаешься с ним один на один. Когда и ты уже не сможешь выдерживать жгучее желание поглотить весь мир?..

@темы: Нечто, что можно назвать моим творением, Фанфики

---

Тетрадь дружбы Нацуме. Natsume Yuujinchou.
Екаи. Япония. Экзорцизм.
Теплота, страх, одиночество и друзья. Боже, как этот сериала может быть таким чудесным? Как сейю могут быть такими?.. Не знаю. Так радовать меня могла только Пандора. От Нацуме на душе становится чуть легче, веселее, а иногда тревожнее. Третья серия вышла с открытым концом. Что будет дальше? В который раз поражаюсь, насколько это аниме может так трогать. Ярко. Контраст с теплотой добавляет страх главного героя, который никак не становится крутым и сильным. Решительным - да. Сильный духом - да. Более уверенным в самом себе и своем будущем - да! Наверное, люблю потому, что там такая доброта несмотря на намеки, несмотря на необъяснимые, ужасные вещи.
Потому что доброта исцеляет.
Не хочу углубляться. Хочу радоваться тому, что есть такая мангака с ее мыслями. Лишь пара фраз, пара кадров способны сделать все - серия, одна серия, длинною в 28 минут...

@темы: Манга, Аниме

---

Что я нашел Собираем сценки по Пандоре! /мимошел спать/

@темы: Сердца Пандоры, Косплей, Видео

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Прощай, ФБ'16

Это было слишком быстро. Недодал я много, но... ФБ закончена! Пошел бы на зимнюю, но... я в командировке! Работы выложу позже, ибо никак не т.т Пока вот баннер!

@темы: ФБ, Сердца Пандоры

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Маги. Черно-синий.

@темы: AMV, Видео